Четвертая дочь императора - Страница 57


К оглавлению

57

Строения — все стили и эпохи. Чинные деловые кварталы, степенные районы зажиточных граждан, пояс рабочих окраин и лачуги по самой периферии. Как в книжках эпохи Конан Дойла, Бальзака или Дюма. И деньги. Без них никуда. В империи тоже существует денежное обращение, но не так выпукло. В общем — ощущение, что из монастыря попал на ярмарку. Попрошайки и воришки, голодные глаза маленьких оборванцев. Гошка раз купил для одного пирожок с мясной начинкой. Пока то, да се, кошелек пропал. Больше благотворительностью не занимался.

Глазел, в основном, по сторонам. На пирсы и молы, на доки и корабли. Глаз уже профессионально отмечал многие детали, важные для грядущей войны. И скучал по Империи с ее монотонным уютным однообразием, унификацией одежды и жилья, и совершенно не озабоченными бытовыми проблемами жителями. Не чувствовалось там борьбы за место под Солнцем, которая здесь побуждала людей к активности и изобретательности, заставляя настойчиво и не всегда честно пробиваться наверх.

Да, не боец он, и, по большому счету, не работник. Пушинка тополиная, которую несет ветром. И Рысские ветры ласковей. И мысли сменить корабль, хотя и приходили к нему в голову, но никогда там не задерживались. А предложений хватало. В портовых тавернах всегда находились вербовщики. И у причалов стояли изящные клиперы, основательные барки и шустрые шхуны. Мечта детства.

Парусное вооружение сохранилось и на многих пароходах, да и сами парусники частенько использовали свои паровые машины в прибрежных водах, на рейдах и в портах.

Не раз «Цветок персика» отдавал уголь на те самые дредноуты, что Империя продала джаппам, отбив у рикан. Впечатление грозной силы — вот что производили они на не искушенного наблюдателя. Да и на искушенного тоже. Гошка уже не ощущал себя новичком, и недоумевал, как эти плавучие острова, ощетиненные гроздьями чудовищных, пушек можно было передать в руки тех, кто собирается на тебя нападать.

Однажды, увидев, как погрузка угля на один из этих кораблей одновременно ведется с обоих бортов с двух совсем немаленьких пароходов, а неподалеку как раз ждет своей очереди их угольщик, он вдруг, словно прозрел. Тысячи матросов в тяжелых мешках волокут и волокут топливо через корабельные проходы в безразмерные бункера, чтобы потом неутомимые кочегары перекидали это все в топки буквально за несколько дней.

Но обычно война длится довольно долго. Тем более, что от джаппской базы на островах Буртмана до Гаритлинских островов, которые они собираются захватывать, дредноут с одной заправки дойдет, а вот обратно — вряд ли. И стала понятна наконец комбинация, которую императорский флот затеял с риканскими дредноутами. Если просто перехватывать корабли снабжения, то плавучие острова таковыми и сделаются. Грозными и неподвижными. Очень удобными целями для боевых пловцов.

Скорее всего, сейчас идет подготовка к войне на коммуникациях. Быстро топить линкоры имперцы не станут. Сначала проредят крейсеры, эсминцы, сторожевики джаппов, при атаках на конвои, с упорством отчаяния везущих уголь, уголь, уголь… Сейчас семисотых миноносцев, наверняка уже не один дивизион, и лихтеровозы для них должны поспешно достраивать. Ведь, имея хотя бы слабобронированный крейсер прикрытия — традиционный бронепалубник с усиленными бортами, каковых нынче немало во всех флотах, и разведывательно-дозорный эсминец — можно такого натворить посреди открытого моря!

Хотя, Тавруха, наверняка что-то новенькое затеял. Кстати, ведь почти откровенно обсуждая флот Империи, как будущего противника, джаппские моряки ни разу не упомянули его дивизион. Неужели удалось сохранить тайну семисотых миноносцев?

Гошка не раз косил взгляд на карту. В предполагаемом месте военных действий ничего пригодного для базирования его бывшего дивизиона не встретилось. Хотя, у Империи наверняка имеются и более традиционные для боев в открытом море корабли.

* * *

Очень умилило поведение «прикрытия». Единственная женщина на судне, буфетчица кают-компании Нина, тальянка по национальности, была сильно похожа на Ри, на Саиду, на Виолу и Евдокию. Голос вообще не оставлял сомнений, что это она его инструктировала на дрезине, кутая лицо в воротнике тулупчика. Спектакль совсем не к месту. На судне они встречались редко и совершенно случайно — матросу нечего делать в офицерском салоне.

Разговаривать тоже было не о чем. В общем — тень на плетень вся конспирация. Никому здесь ни до кого не было дела. Вот молчит рулевой, пока к нему не обратятся на риканском, и ладно.

* * *

Момент уносить ноги настал внезапно, без каких либо видимых причин. Нина увязалась за ним в город в порту небольшой бриттской колонии, прихватив, как оказалось, папку с его рисунками. Как она это проделала, интересоваться не стал. На «Цветок персика» они не вернулись, а сели на рыбацкую лодку и через пару часов взошли на борт настоящего чайного клипера, идущего в столичный город-порт Рысской империи с грузом дусского чая.

Ехали пассажирами, пользуясь вниманием стюардов и столуясь с офицерами. Какой уж тут сговор кого и с кем сработал, Гошка тоже не спрашивал, но отношение команды было дружелюбным. Наверное — союзные отношения или давняя межнациональная приязнь. Такое случается между народами, если интересы их правителей никогда не пересекались.

Глава 22

Сразу после сдачи отчетов, альбомов и пленок из фотоаппарата Нины, Гошку отправили домой. Имеется в виду его квартира на главной базе флота в Цалте. Здесь все было в порядке. Форменные тужурки чистые и выглаженные, брюки, сорочки… Нята — вестовой — скользкий юноша с жиденькими волосиками и водянистыми глазами еще в походе против рейдеров начал приглядывать за его гардеробом и обеспечивать различные удобства, поскольку все старшины дружно старались от него избавиться.

57